Карабин Калашникова и Петрова (Kalashnikov and Petrov carbine)

[Уланов 82]

Петров, Калашников… и Гаранд.

 

 

Мнения о том, что основной русский винтовочный (а чуть позже и пулеметный) патрон 7,62х54R стоило бы чем-то дополнить, а то и вовсе заменить, впервые зазвучали уже вскоре после принятия его на вооружение. Занявшись вопросами проектирования самозарядного и автоматического оружия, русское оружейные конструкторы быстро пришли к выводу, что  7,62х54R далеко не самый оптимальный патрон. В частности, занимавшийся созданием автоматической винтовки В.Г.Федоров уже тогда провел расчеты, доказывающие, что более оптимальным был бы патрон калибра 6,5-мм, уменьшенной, по сравнению со штатным, мощности. Но переход на новый патрон и новое же оружие для него требовали слишком больших вложений. Федорову пришлось довольствоваться японскими 6,5-мм патронами, которые Российская Империя закупала в ходе ПМВ вместе с винтовками "Арисака".

Споры о необходимости смены патрона велись также и в межвоенный период, и даже после начала Великой Отечественной войны. В частности, у советских оружейных конструкторов  вызвала большой интерес информация о разработанном в США "М1 карабин", под уменьшенный, по сравнению со штатным .30-06 патрон. Однако главным и решающим доводом стали захваченные на фронте образцы германских "пулемет-карабинов МкВ-42" – как именовались данные образцы в советской деловой переписке. Специалистам Главного Артиллерийского Управления (ГАУ) занимавшимися вопросами стрелкового вооружения, стало ясно, что если в СССР не будет готов аналогичный ответ, пехота вермахта получит заметное преимущество на поле боя. Поэтому задание как на отработку нового патрона, так и на тяжелый автомат и самозарядный/автоматический карабин под него были выданы очень быстро.

Выбор именно этих видов стрелкового оружия был весьма показателен. Дело в том, что по мнение специалистов из ГАУ: "Появление в немецкой армии 7,92-мм автокарабина вызвано отсутствием в немецкой армии хорошего ручного пулемета, и, возможно, желанием найти универсальное огнестрельное оружие пехоты, на замену ручного пулемета и винтовки".

Этот вывод отнюдь не случаен – в ГАУ к этому моменту сложилось мнение, что MG-34 тяжел и сложен как ручной пулемет, при этом в роли станкового не способен обеспечить достаточной длительности и интенсивности стрельбы. При этом заменивший его MG-42, как было сочтено, больше "сдвинут" в сторону требований к станковому пулемету – а вот "автокарабин" будет закрывать собой нишу ручного.

Интересно, что в чем-то аналогичное мнение высказывали фронтовики, в том числе и в проводимых уже после Победы опросах о стрелковом оружии. По их мнению, автоматов под новый патрон требовалось два-три на отделение, на замену ручным пулеметам.

С этой точки зрения представлялось вполне логичным в дополнении к автомату/ручному пулемету  заняться также созданием под новый патрон оружия и для остальных солдат в отделении – легкого самозарядного карабина. Помимо прочего, это решение также "подстраховывало" автоматную программу на случай провала или затягивания работ.

Одним из тех, кто решил побороться в объявленном ГАУ конкурсе стал и Михаил Калашников. Карабин, в разработке которого принял участие молодой конструктор, в документах обозначается как СККП – Самозарядный Карабин Калашникова и Петрова. Правда, если дотошно придерживаться вопросов приоритетности, то некоторые могут счесть, что к этим двум фамилиям стоило бы добавить и еще одну – американца Гаранда.

«Карабин Калашникова и Петрова конструировался и разрабатывался по типу самозарядной винтовки Гаранда, вследствие чего в карабине Калашникова и петрова несколько сборок и механизмов по конструктивному оформлению и принципу действия разработано аналогично самозарядной винтовке Гаранда; например: запирание канала ствола, питание, ударно-спусковой механизм, крепление ствольной коробки.

 

Необходимо отметить, что на НИПСМВО ГАУ КА испытывалось несколько образов с запиранием канала ствола, как это осуществлено в карабине Калашникова и Петрова, например:

 

А) С 24/VI-1932 г. и по 31/XII-1938 г. (протокол № 74) разрабатывалась и испытывалась автоматическая винтовка систему Кедар под патрон обр. 1906 г, запирание канала ствола в которой было осуществлено при помощи поворота затвора на 90 градусов.

 

…

 

б) В декабре 1932 года испытывалась АВ Токарева, запирание канала ствола в которой было осуществлено при помощи поворота боевой личинки на 45 градусов, вследствие чего опорные выступы боевой личинки входили в кольцевой паз ствольной коробки.

 

…

 

в)  В декабре 1933 года испытывалась АВ конструкции коллектива ИНЗ-2, запирание канала ствола в которой было осуществлено при помощи поворота затвора по типу винтовки обр. 1891/30 г. Указанная АВ стрельбой не испытывалась – были сняты только конструктивные характеристики.

 

Из приведенного материала следует, что короткое запирание канала, как это осуществлено в СККП осуществлялось и ранее в образцах стрелкового оружия, поэтому оно (запирание ствола в СККП) никакой новизны не представляет."

Впрочем, принципиальность новизны конструкции в тот момент мало интересовала испытателей. Гораздо важнее был вопрос, как хорошо стреляет новый карабин, насколько покажет он себя надежным и удобным.

Последний вопрос оказался, пожалуй, единственным пунктом, по которому не возникло существенных замечаний – карабин признали удобным при стрельбе из всех положений. Были высказаны замечания по поводу размеров мушки и прорези, отмечена также относительная сложность разборки/сборки, а также плохой доступ для чистки. В отдельный пункт выделили замечание о том, что "неожиданно выпрыгивающая" перед лицом стрелка  пустая обойма может "оказывать отрицательное влияние и снижать эффективность и действительность огня при стрельбе из карабина".

Впрочем, у Гаранда патронная пачка так же автоматически выбрасывалась после израсходования патронов – и это не помешало ему вполне успешно послужить основным оружием пехоты США во Второй мировой и Корейской войнах.

К сожалению для Калашникова и Петрова, на остальных этапах испытаний их карабину повезло меньше. Главной же проблемой стало наличие более опытного конкурента – к моменту испытаний СККП свой образец уже сделал и Симонов. «На равных» соревноваться с опытнейшим конструктором, долгие годы занимавшимся темой автоматических винтовок и карабинов еще под старый винтовочный патрон, было весьма не просто.

 

 

Характеристики	СККП	Карабин Симонова	Карабин обр. 1944 г.	Тактико-технические требования ГАУ
Вес карабина со штыком (кг)	4,060	3,660	3,900	Не более 3,8
Вес откатных частей (кг)	0,500	0,450	-	Не менее 0,450
Длина карабина со штыком в боевом положении (мм)	1412	1250	1327	1350
То же, со штыком в походном положении (мм)	1112	1000	1020	1100
Длина ствола (мм)	550	500	515	620
Количество деталей и сборок при неполной разборке	6	8	9	–-
Число заводских деталей	106	105	–-	–-

 

 

Уже из этой таблицы видно, что карабин Калашникова и Петрова не только проигрывал образцу Симонова, но и по нескольким параметрам не уложился в требования заказчика.  При этом конструктивно он был также выполнен заметно сложнее. Хотя число деталей оказалось  примерно равным, в отчете об испытаниях было сказано, что конфигурация деталей у СККП для производства более трудоемка, чем у образца Симонова.

Это пока еще не было окончательным приговором  – технологичность изделия была важна, но при нужде ее можно было «доводить». 

Следующим этапом стало выяснение кучности боя.  На 100 метрах СККП почти удалось уложиться в требования техзадания –  18,3 см. при заданных 18 см. А вот на 300 метров карабин «подкачал» – разлет пуль в мишени уложился лишь в 46,7 см, а по ТТТ для этого рубежа требовалось не более 36 см.

Впрочем и ухудшенную кучность тоже еще могли «простить», методы доработки оружия в этом направлении были достаточно хорошо известны. Судьбу карабина Калашникова и Петрова решила болотная вода.  После 10 минут лежания в болоте СККП отказал. Это значило провал испытаний на живучесть – общее количество  задержек в затрудненных условиях не должно было превышать 2%, получилось же больше 11%.

Причины этого в отчете об испытаниях сформулированы следующим образом:

«Основной вид задержек – неотражение гильз (9,9%) , что составляет 87,7% к общему числу задержек. Неотражение гильз происходит вследствие неполного отката подвижной системы. Неполный отход  подвижной системы происходил вследствие недостаточной энергии при откате. Так, например, велосиметрические исследования работы автоматики показывают, что при густой смазке деталей и разного рода загрязнений при движении происходит значительная потеря энергии затвором от момента конца действия толкателя (поршня) на затвор.»

 

Заключение испытателей было однозначным – карабин Калашникова и Петрова ни по боевым, ни по конструктивных характеристикам не подходит под требования ГАУ КА к новому карабину. Кроме того, СККП также уступил образцам, ранее испытывавшимся на полигоне – в первую очередь, карабину Симонова,  будущему СКС.

Доработка СККП также была сочтена нецелесообразной, поскольку было очевидно, что фактически потребуется создание новой конструкции.

Скорее всего, того же мнения придерживался и сам Михаил Калашников. Молодой конструктор получил очередной урок – в первую очередь о том, насколько важно обеспечение надежности работы автоматики. Равно как и подсказки, о том, как эту проблему решить.

А о том, насколько ему это удалось, мир узнал через несколько десятилетий – на рисовых полях Вьетнама.

 

 

Андрей Уланов.

 

 

[Уланов 82]

Petrov, Kalashnikov…. and Garand.

 

 

The opinion that the main Russian rifle (and later machine gun) cartridge 7.62x54R needs to be improved or even replaced has been around as early as the cartridge was put into service. Having started working on semi automatic weapons, Russian arms designers soon came to a conclusion, that 7.62x54R is by far not the optimal ammo. In particular, V.G.Fedorov, who was working on his automatic rifle project, had done calculations, that proved that the 6.5mm caliber cartridge, which was less powerful than the standard, was more effective. But the shift to new ammo and thus, to a new standard firearm, required too large investments. Fedorov had to make the best our of Japanese 6.5mm ammo, whish Russian Empire was buying during First Word War together with the Arisaka rifles.

 

Arguments regarding the need to change the standard cartridge went on in between the World Wars period and even after the start of the World War Two. For instance, the information concerning the newly developed in the USA “M1 Carbine”, which used a smaller than standard .30-06 cartridge, was of great interest to Russian arms designers. Nevertheless, the crucial argument was the German “machinegun-carbine MkV-42” (that’s what it was named in the Russian intelligence correspondence), captured in battle. It became clear to Main Artillery Department (which was in charge of military firearms) staff, that if USSR wasn’t going to come up with similar rifle, the Wehrmacht  infantry would have a significant advantage in battlefield. This is why, the assignment to develop a new cartridge, together with the new heavy assault rifle and semi-and full auto carbine for the cartridge, was given out promptly.

 

 

The choice of this particular class of firearms was quite revealing. The opinion of Main Artillery Department was: “The emergence of the new automatic 7.92mm carbine in the German army is caused by the absence of a decent hand machinegun and, perhaps, the will to come up with an all-purpose infantry firearm, which is to replace the current machine gun and rifle”.

This conclusion was of no accident – by that time the Main Artillery Department had formed the opinion, that the German MG-34 was too heavy and complicated as a squad automatic weapon, at the same time it didn’t provide the length and the intensiveness of the firepower for a heavy machinegun. Wherein the MG-42, that it was replaced with, was more shifted towards the heavy machine gun requirements, whereas the “automatic carbine” would cover the task of the hand machinegun.

Interesting, that somewhat similar opinion was expressed by the soldiers, even in after the war interviews. According to them, each division needed two-three assault rifles with new ammo as replacement for machineguns.

From this point of view, it was logical to start working on new ammo firearms for other soldiers in division – light semi automatic carbine. Besides all, this solution was an insurance for the assault rifle program in case of failure or delay.

 

One of the designers willing to participate in the contest, announced by Main Artillery Department, was Mihail Kalashnikov. The carbine, in development of which he took part, was referred to as SKKP (Semiautomatic Kalashnikov and Petrov Carbine) in the documents. Though, if we are to stick to matter of priority, some would say that one more name should be added to the carbine – the one of the US designer Garand.

«Kalashnikov and Petrov Carbine was developed on the basis of Garand, thus having some parts and mechanisms similar to it. For instance: chamber locking, feed, trigger group and receiver attachment.

 

It should be noted, that at that time there were several other chamber-locking prototypes, just like in Kalashnikov-Petrov carbine, being tested at the Research and development ground for small arms and mortars of Main Artillery Department of Red Army, for instance:

 

 

 

A) From June 24^th, 1932 until December 31^st, 1938 (protocol #74) Kedar assault rifle using 1906-type ammunition was being developed and tested. Chamber locking was carried out by 90-degree bolt turn.

 

B ) December 1932 Tokarev automatic rifle was being tested, in which camber locking was done by 45-degree bolt head turn, moving the bolt head lugs into the slots in receiver.

 

C) In December 1933 classified prototype AB , designed by (INZ-2) staff was tested, in which chamber locking was done similar to 1891/30 rifle. The AB was not tested at the field though, only the constructional specs were recorded.

 

 

As it is evident from the information above, the short chamber locking action, just like the one seen in the SKKP, was used in small arms much earlier, that’s why was not something new.”

 

However, fundamentally new mechanism was of not much interest to the researchers at that point. Reliability, accuracy and comfort of the new carbine was by far much more important.

The last point, perhaps, was the only one, which was flawless – carbine was acknowledged as easy to shoot form any position. There were several remarks about the size of the front and rear sight. Relative assembly/disassembly difficulty and hard cleaning access . A separate major record was made regarding the empty clip, which was “unexpectedly jumping out” in front of the shooters face. it was said that “it can have negative effect on the fire effectiveness during combat”.

Garand, however, had similar empty clip ejection and it was not an obstacle for it to serve as the main infantry weapon of the US army in the Second World War and Korean wars.

Unfortunately, Kalashnikov and Petrov were not as lucky in other stages of tests. The main problem by then was the presence of a more experienced rival – by the time of the SKKP tests, Simonov had already developed his prototype. It was not easy at all – to try to compete with highly-experienced designer, who had for many years been into R&D of automatic rifles for the old rifle ammo.

 

 

Specs	SKKP	Simonov carbine	1944 carbine	Technical requirements
Weight (with bayonet) (kg)	4,060	3,660	3,900	Not more than 3,8
Weight of recoiling parts (kg)	0,500	0,450	-	Not less than 0,450
Overall length with bayonet combat  position (мм)	1412	1250	1327	1350
Same, but stowed (marching) position (мм)	1112	1000	1020	1100
Barrel length (мм)	550	500	515	620
Number of parts when field disassembly	6	8	9	–-
Overall number of parts	106	105	–-	–-

 

 

Table above shows that SKKP not only conceded to Simonov carbine, but was not fulfilling the all the tech requirements for the contest. Moreover, construction-wise it was a lot more complicated. Even thought the number of parts used was almost equal, it was stated in the report, that the parts configuration of the Kalashnikov Petrov Carbine required more labour-consuming, than the one of Simonov carbine.

This was not the final verdict yet, the construction was important, but it could be optimized if needed.

Next step was to determine accuracy. SKKP almost met the requirements for 100 meters distance – 18.3cm groups, while the standard was set at 18cm. However the carbine was much worse at 300 meters – 46,7 cm, whereas the requirement for that range was 36 centimeters.

However, lower accuracy could also be ignored, since methods of improving it were well known by then. The fate of Kalashnikov and Petrov rifle was decided by the swamp. After being submerged into swamp waters for 10 minutes, the SKKP failed to fire. This meant the failure of reliability test – the overall number of failures was not to exceed 2%, whereas SKKP had more than 11%.

This is how the reasons were stated in the tests report:

“Most common failure reason – cartridge ejection problem (9.9%), which is 87.7% of overall failure figure. This was due to incomplete system recoil caused by insufficient energy. The study of the automatics showed, that using thick lubricant, or when experiencing dirty conditions – a significant amount of energy was drained by the bolt form the moment the piston rod pushed the bolt back.”

 

The conclusion was unique – Kalashnikov and Petrov rifle had not met the requirements neither in terms of construction, nor in terms of combat effectiveness. Moreover, the SKKP also lost to the models that had been tested before, the Simonov carbine especially, which was later known as SKS.

 

Rework of the SKKP was acknowledged pointless, as it was obvious, that it basically took designing a completely new piece.

Most likely, Mihail Kalashnikov shared this opinion. Young designer learned another lesson – the main point of which was the importance of action reliability. Learning how to solve this issue along the way.

The world later found out the level of his success in his in the Vietnamese rice fields.

 

 

Andrew Ulanov.