Поиск сообщества

Штурмгевер. Весной 1943 года офицеры стрелкового отдела ГАУ Красной Армии вполне могли быть довольными результатами своей работы. Казалось, что самое тяжелое уже позади – огромные потери оружия первых месяцев, эвакуация заводов, падение качества продукции – все это понемногу выправлялось. Уже осенью 42-ого удалось "вылечить" проблемы противотанкового ружья Дегтярева. К пистолету-пулемету Шпагина, "узким" местом для которого являлся сложный диск, были разработаны и приняты рожковые магазины. К тому же на вооружение армии начинали поступать еще более технологичные пистолеты-пулеметы Судаева. В нише станковых пулеметов на подмогу к старику "максиму" готовился прийти новый станковый пулемет Горюнова. Продолжался конкурс на новый ручник с широким использованием штамповки и ленточным питанием – кроме того, эту нишу ГАУ дополнительно подстраховало программой разработки ручных пулеметов под пистолетный патрон. В общем, поводы для оптимизма имелись... …и тут раздался тревожный звонок в виде рапорта Северо-Западного фронта. "Секретно Штаб Командующего Артиллерией Северо-Западного Фронта. Начальнику ГАУ КА Направляю с нарочным техником-лейтенантом Троицким Н.Н. немецкий карабин-автомат и 4 патрона к нему, захваченный в июне месяце на участке 22 армии в районе г.Холм." К советским войскам в качестве трофея попал MKb42(H) (нем. MaschinenKarabiner-42 (Haenel) ) с серийным номером 1334. Судя по всему, это был один из опытных образцов фирмы Хенель, направленных для испытаний в 93-ю пехотную дивизию, находившуюся на Восточном фронте как раз в районе города Холм. Есть также сведенья о захвате более раннего трофея, с номером 503, однако документальных свидетельств этому автору пока не удалось обнаружить. На стрелковый полигон ГАУ "автокарабин" попал всего с двумя патронами, один из которых израсходовали на определение начальной скорости пули (694 метра в секунду), а второй – на изучение цикла работы автоматики. Скорострельность при этом пришлось определять расчетную – по мнению специалистов полигона она должна была составить порядка 470 выстрелов в минуту. В итоге отчет о первом знакомстве советских оружейников с прототипом будущего штурмгевера содержал следующие выводы: "1. Карабин MKb42(H) интересен, как новый тип оружия, достаточно легкого (4,500 кг – вес, отвечающий весу самозарядной винтовки) и, в то же время сравнительно мощного, способного, по-видимому, создать достаточно интенсивный и действенный огонь на дистанциях до 600 метров, что намного превышает дистанции, доступные для пистолета-пулемета. Малые габариты и вес патрона позволяют иметь при карабине запас патронов, примерно в 1,5-1,8 раза больше, чем при ручном пулемете. По практической скорострельности карабин MKb42(H) должен быть ближе к пистолету-пулемету. Насыщение войск видом оружия может быть значительно большим, чем насыщение ручными пулеметами. Поэтому необходимо проведение полных полигонных испытаний карабина MKb42(H) и патронов к нему. 2. Основной особенность карабина MKb42(H) является его патрон, занимающий по своим данным среднее место между винтовочным и пистолетным. Обращает на себя внимание лакировка железной гильзы вместо плакировки и железный капсюльный стаканчик. Постановка на производство подобного патрона, разрешена немцами довольно удачно, т.к. за основу принят стандартный винтпатрон, упрочненный и переобжатый. 3. С конструктивной точки зрения карабин MKb42(H) наиболее похож на ручной пулемет. Он интересен, как оригинальная штампованная конструкция оружия. Особенно обращает на себя внимание высокое качество фигурной штамповки, применение точечной сварки и качество завальцовки ствольной коробки в штампованный короб. Характерным является также то, что шпильки и оси спускового механизма и спусковой коробки с концов развальцованы и разборке не подлежат. Крепление затыльника чрезвычайно слабое, заставляет предполагать работу системы на неполных откатах. К сожалению, отсутствие боеприпасов не позволило установить нормальный режим работы системы. Недостатком конструкции является трудность доступа внутрь ствольной коробки при устранении разного рода задержек. Отстрел на велосиметре указывает на отпирание при значительном давлении. При малом темпе стрельбы это следует также отнести к недостаткам (При большом темпе это явление неизбежно). Всесторонняя и исчерпывающая оценка конструкции и боевых свойств возможна только после проведения полных полигонных испытаний." Здесь стоит немного "забежать вперед". Как видно из приведенной выше цитаты, советские военные вполне осознавали, что штампованная конструкция технологичнее и дешевле образца, требующего значительных фрезерных работ – что ведет к большому расходу металла, режущего инструмента из дорогостоящих спецсталей, усложнению и замедлению техпроцесса и так далее. Еще до начала Великой Отечественной войны тогдашний начальник ГАУ Г.И.Кулик по поводу одного из предлагаемых на вооружение образцов заявил: "Мне не нужно оружие, где есть фрезерная работа!". Также на проводимых в ходе войны конкурсах на новое вооружение регулярно упоминалась необходимость как можно более широкого использования штамповки. Удачным примером выполнения этих требований стал, в частности, пистолет-пулемет конструкции Судаева. Аналогичным образом под широкое использование штамповки проектировались и первые советские автоматы под промежуточный патрон. Однако начало производства победившего в конкурсе образца М.Т.Калашникова ясно показало – советской промышленности 1949 года довольно сложно достичь уровня Германии 1942 года. Даже несмотря на "импорт" из капитулировавшей Германии части станочного парка и ряда специалистов (включая главного конструктора фирмы Хенель и создателя MKb42(H) Хуго Шмайссера) развернуть производство "штампованного" автомата не удалось, процент брака оказался неприемлемо велик. В итоге СССР пришлось пойти на компромисс, начав с 1951 года изготовлять АК с фрезерованной ствольной коробкой. Перейти на штамповку окончательно удалось лишь с принятием АКМ в 1959 году. Однако это было сильно позже. Тогда, в 1943 году, внимательно изучив трофейный образец, СССР спешно развернул работы по созданию собственных вариантов как патрона, так и оружия под него. Задания были выданы сразу на комплекс вооружений: самозарядный карабин, "тяжелый автомат" и ручной пулемет с ленточным питанием. При этом фактически конструкторам пришлось проектировать оружие под патрон, которого еще не существовало. Проблемы с его созданием и развертыванием хотя бы начального серийного производства затягивали также и проверку новых образцов. Согласно расчетам ГАУ КА, только для отладки и заводских испытаний автоматов требовалось 300 тысяч новых патронов. реально же до конца 1943 года было изготовлено 10 тысяч, в январе 1944 года – еще 28 тысяч. Но и эти патроны не отвечали требованиям по баллистике и имели ряд производственных недостатков (неполный заряд, тугая экстракция, неправильная проточка и так далее). Интересно, что в качестве одной из причин появления будущего штурмгевера называлось возможное недовольство немецкого командования пулеметом MG-34. По мнению офицеров ГАУ, он оказался слишком тяжелым и сложным для ручного пулемета, а для станкового ему не хватало, например, возможности быстро и без особого труда поменять ствол. Интересно, что схожее мнение высказывали в 1944 году и фронтовики, встречавшиеся в боях с немецкой новинкой – новое немецкое оружие является скорее эрзацем ручного пулемета, может быть принято в составе 2-3 на отделение и никак не заменит собой пистолеты-пулеметы. Тем временем на фронте в качестве трофеев стали попадаться уже не только MKb42, но и MP 43/1, а затем и собственно sturmgewehr — StG 44. Впрочем, к этому моменту опасения ГАУ уже начали понемногу рассеиваться – хотя количество "автокарабинов" на фронте увеличивалось, перевооружить ими всю пехоту немцы уже не успевали. Интересно, что на Западном фронте реакция на "штурмгевер" была значительно более прохладной. Так в бюллетене Tactical and Technical Trens за апрель 1945 года сообщалось, что новое название может быть призвано стереть воспоминания о посредственном качестве предыдущих версий MP, хотя все отличие MP44 от MP43 состоит в приспособлении к нему стандартного винтовочного гранатомета. Также американские эксперты сочли, что пытаясь совместить в одном оружии точность, огневую мощь и возможности массового производства немцы столкнулись со значительными трудностями, которые серьезно ограничивают эффективность штурмегевров. Согласно их выводам, штампованная конструкция может быть легко повреждена и выведена из строя. Кроме того, в автоматическом режиме StG 44 неустойчив, поэтому в большей части инструкций приказывается вести огонь одиночными, а очередями – только в исключительных случаях. По мнению американцев, в этом случае наличие режима автоогня не оправдывало значительно (на 50%) больший вес по сравнению с их собственным оружием под промежуточный патрон – M1 Carbine. В итоговом выводе американских экспертов было сказано, что штурмгевер является громоздким, неудобным оружием, уступающим М1 Carbine и по удобству использования и по надежности. Им представлялось, что его конструкция продиктована нуждами производства, а не военными соображениями – и что неблагоприятное военное положение Германии вынуждает ее производить именно такой, далекий от идеала образец, а не автоматический карабин более удачный конструкции. Можно констатировать, что именно отношение к штурмгеверу и его концепции в значительной мере определило различия в стрелковом вооружении по разные стороны "железного занавеса". Если СССР принял на вооружении автомат конструкции М.Калашникова, являющийся прямым наследником идей, заложенных в немецком "автокарабине", то на Западе на в первые годы Холодной войны в армии поступили такие конструкции, как М14, FN FAL, Сетме – фактически автоматические винтовки под достаточно мощный патрон 7,62×51 мм NATO. Вопрос о том, чья концепция окажется более удачной, предстояло решить в ходе многочисленных локальных конфликтов второй половины XX века, когда два соперничающих военно-политических блока – NATO и Варшавский Договор – старательно пытались получить преимущество над оппонентом в самых далеких уголках земного шара. Андрей Уланов.